Багдасаров Семен Аркадьевич

Одна из причин – серьёзные религиозные противоречия, отметил директор Центра изучения стран Ближнего Востока и центральной Азии в эфире программы «За рубежами»


К. ФАТКУЛЛИН: В студии директор Центра изучения стран Ближнего Востока и центральной Азии Семён Багдасаров. Ближний Восток стал сейчас актуален, причём на фоне событий во Франции. Это то, что связано с Charlie Ebdo. Они сегодня вышли с очередным номером. Изначально они анонсировали миллионный тираж, потом трёхмиллионный за несколько минут был раскуплен, теперь до пяти миллионов. На обложке очередная карикатура на пророка Мухаммеда. Как на это смотрит Ближний Восток, центральная Азия, какая обстановка сейчас там? Для них это событие?
 

С. БАГДАСАРОВ: Это, конечно, вызов. Понятно, что абсолютное большинство мусульманского населения, проживающее в этих регионах, крайне отрицательно относится к подобным публикациям. В общем, это не способствует сближению двух религий – христианства и ислама. Я хотел отметить, что несмотря на периодически возникающие проблемы, то в США сжигают Коран, то ещё что-то, подобного в мусульманских странах не было, никому в голову не приходило рисовать какие-то карикатуры на Моисея, Иисуса Христа или ещё на кого-то.

Мало того, всем хорошо известный лидер «Хезболла» Хасан Насрулла ещё 2-3 года назад предложил, чтобы в ООН принять некое заявление в защиту трёх религий: иудаизма, христианства, ислама. Поэтому то, что трёхмиллионным тиражом расходится – это не есть правильно. Хотя я считаю, что теракты, которые совершились во Франции, само изображение пророка Мухаммеда в таком плане, к чему я отрицательно отношусь, оно не было основной проблемой, это была лишь причина.

Потому что никто ничего не рисовал в кошерном магазине, никто не рисовал в Пешаваре, в кадетском корпусе, где было убито 140 детей, никто не рисовал ничего подобного в других местах, где совершаются террористические акты. Они были просто в списке, в числе главных, и произошло то, что произошло.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Это был спусковой крючок?
 

С. БАГДАСАРОВ: Теракты бы совершились и без этого, только объекты были бы, может, не журналы, а что-то другое.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Ближний Восток в очередной раз показывается нам как самый опасный регион планеты.
 

С. БАГДАСАРОВ: Вообще Ближний Восток – родина трёх религий – иудаизма, ислама и христианства. Остаётся очагом наиболее напряжённой части планеты, потому что там существуют серьёзные религиозные противоречия. Есть феномен под названием Исламское государство, есть феномен различных террористических группировок, которые воюют на территории Сирии и Ирака. Кроме Исламского государства это целый перечень.

В своё время президент Сирии Башар Асад назвал 1200 подобных организаций. Такой феномен существует. Один из главных феноменов – а как называть этих радикалов? Говорят исламисты, джихадисты. Ни первое, ни второе определение не соответствует действительности. Хотел бы напомнить, что когда в Камбодже был полпотовский режим, мы жили в условиях коммунистической партии Советского Союза. Но никому в голову не приходило называть полпотовцев марксистами-ленинцами.

То, что эти радикалы не имеют ничего общего с исламом и даже с салафитами, это очевидные вещи. Но когда вы приезжаете в Объединённые Арабские эмираты, и прекрасно себя чувствуете, я хотел бы напомнить, что это салафизм – главенствующая исламская религия.

А буквально вчера или позавчера на границе Ирака и Саудовской Аравии было уже первое боестолкновение, в ходе которого было убито 4 пограничника Саудовской Аравии. Поэтому существует некий феномен террористического плана, который, если в ближайшее время не принять меры, действительно, может быть столкновение цивилизаций. Потому что многим не объяснишь, с чем мы столкнулись и с чем мы имеем дело.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Почему им не удаётся договориться? На нашей территории договариваются и спокойно живут, если взять национальные республики Башкортостан, Татарстан.
 

С. БАГДАСАРОВ: На Ближнем Востоке до недавнего времена тоже была тишь, гладь, да божья благодать. В Ираке во время Саддама Хусейна христианского населения насчитывалось свыше 5%. И все христианские праздники были государственными. Саддам Хусейн выступал по телевидению, поздравлял христиан.

В иракском Курдистане в это Рождество выступал лидер Курдистана Барзани, поздравлял. То же самое было в Сирии, и т.д. Но ящик Пандоры вскрыли после свержения Саддама Хусейна, затем раскручивание гражданской войны в Сирии.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Это американцы?
 

С. БАГДАСАРОВ: США и их союзники. И те террористические группы, которые существовали со времён Бен Ладена в Афганистане и т.д., получили необычайно сильную подпитку, и всё это разгорелось с большими последствиями не только для стран востока, но, в том числе, и для нас. Не забывайте, что в Татарстане был теракт, когда покушались на руководство муфтията. Потом ещё были эксцессы.

Не надо недооценивать ситуацию. Когда мы говорим, что где-то плохо, а у нас хорошо – дай Бог, чтобы у нас и дальше было хорошо. Не надо забывать, что у нас только в прошлом году в двух крупных терактах погибло 28 человек и 38 было ранено. Я имею в виду теракты в Грозном, где действовала профессиональная диверсионная группа. И трасса «Дон».

Не надо забывать, а то мы иногда занимаемся шапкозакидательством, что у нас всё хорошо, а где-то плохо. Нет, к сожалению, тенденция имеет место в мире, и с ней надо бороться и выстраивать очень серьёзный комплекс борьбы. Он должен включать в себя работу правоохранительных органов, спецслужб, идеологическую работу.

Сейчас на Западе над этим задумались. Например, премьер-министр Великобритании Кэмерон предложил отбирать паспорта у тех, кто вылетает или пытается прилететь обратно в Великобританию из тех, кто воюет в Сирии или Ираке. Сейчас к этому склоняются во Франции, то же самое в Германии. Это называется лишить гражданства. Это правильное решение.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Тогда они гражданами какой страны станут?
 

С. БАГДАСАРОВ: Это их проблема.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Есть понимание у России и у Запада в решении проблем Ближнего Востока? Мы хотя бы здесь понимаем, как нам идти рука об руку?
 

С. БАГДАСАРОВ: Я думаю, до конца не существует понятия, как тут действовать, потому что и Евросоюз, и постсоветское пространство находятся в зоне особой опасности в связи с этими явлениями. До США далеко, там если и бывают отдельные случаи, они не носят такой массовый характер. А до Европы и до нас очень близко.

До нас намного ближе, чем нам кажется. Например, от ирако-турецкой границы до армяно-турецкой границы, а её охраняют погранвойска РФ, 320 км. А там уже рукой подать до Северного Кавказа. Если мы говорим, что с ЕС воюют 3-4 тысячи, то у нас с постсоветского пространства не меньшее количество воюют подобных деятелей, которые могут возвращаться и создавать угрозу, к которой мы должны быть готовы.

Тут надо работать совместно. Пока такой совместной работы нет. Я вообще считаю, что в первую очередь России надо налаживать отношения с теми государственными или территориальными образованиями, получение информации от которой будет носить первостепенный характер. Спецслужбы Запада пользуются не своей собственной информацией.

№1, кто представляет интерес для нас – это те, кто воюет на Ближнем Востоке. Это вооружённые формирования иракского Курдистана, их спецслужба, возглавляемая сыном президента Ирака, это рабочая партия Курдистана, которая воюет в сирийском Курдистане, и это руководство Сирии и Ирака. С ними надо работать теснейшим образом, чтобы предотвращать эти эксцессы, и, возможно, принимать меры по ликвидации так называемых наших граждан на этих территориях.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Сейчас падает цена на нефть. Против кого направлена нефтяная война размышляет Guardian, которое считает, что на сделку с саудовским королём Абдаллой пошёл госсекретарь США Джон Керри. И по этой сделке нефть на мировых рынках продаётся ниже рыночной для того, чтобы ослабить экономику России. Мы здесь очень зависим от Ближнего Востока. И звучат мысли, что маленькая война на Ближнем Востоке спасла бы наше положение. Как только нефть падает, какая-нибудь война в Персидском заливе тут же возвращает нефть на достойный уровень. Поможет ли нам война в Персидском заливе? Возможна ли она сейчас в этих условиях?
 

С. БАГДАСАРОВ: Во-первых, война на Ближнем Востоке идёт. Идёт война на территории нефтедобывающей страны Ирак. Иракский Курдистан занимал шестое место в мире по запасам нефти. Ливия практически прекратила добывать нефть, и не отгружает нефть, там гражданская война. Ключевая страна в этом плане – Саудовская Аравия, а точнее её восточная провинция, где сосредоточено 98% запасов нефти.

Вокруг восточной провинции очень непростая ситуация. В соседнем Йемене, с которым граничит восточная провинция, сейчас резко усилились проиранские силы, они часто заняли территорию Саудовской Аравии. Что касается угроз Саудовской Аравии со стороны исламских государств, несмотря на боестолкновения на границе, я думаю, что ресурсов у Исламского государства сейчас нет, чтобы вторгнуться в Саудовскую Аравию.

Всё может зависеть от юга Аравийского полуострова, от саудоаравийской и йеменской границы, где находится восточная провинция, и от той позиции, удастся ли Ирану спровоцировать там беспорядки, что уже было, и воспользоваться этой ситуацией.
 

К. ФАТКУЛЛИН: С какой целью Иран пойдёт на это?
 

С. БАГДАСАРОВ: Идёт жесткое противостояние в регионе. Это идейные религиозные разногласия, сунито-шиитские противоречия. Кстати, вот Guardian пишет. Но в первую очередь, это наносит удар по Ирану, потому что страна находится под жёсткими санкциями, а ещё поджать по ценам не нефть, тут вообще падение режима в Иране. И, конечно, это геополитическое противостояние Саудовской Аравии и союзников Ирана.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Может ли Россия нажать спусковой крючок?
 

С. БАГДАСАРОВ: Там уже столько спусковых крючков, которые нам и не снились. В регионе влияние Ирана на порядок выше, чем влияние России. Это и влияние в Ираке, и в Сирии, Ливане через Хизбаллу, Йемене через шиитов. Там Иран активнейшим образом вовлечён в эти процессы и воюет. У них больше возможностей, чем у России. Россия, к сожалению, не Советский Союз.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Совбез ООН отклонил резолюцию о признании Палестины. Мы ожидали сенсации в конце прошлого года. Но Вашингтон отклонил. Документ не учитывает интересы Израиля, считают США. В итоге за резолюцию проголосовали 8 из 15 стран-членов Совбеза. Снова поставили многоточие в проблемы Палестины и Израиля?
 

С. БАГДАСАРОВ: До последнего времени США были готовы проголосовать за резолюцию, объявляющую Палестину независимым государством, а во-вторых, конечно, это была работа произральского лобби в США. Конечно, как и большинство людей, я за то, чтобы Палестина была независимым государством.

Хотя проблема сейчас ушла на второй план на фоне всех противоречий: ИГИЛ, гражданская война в Сирии. Это просто застарелая проблема. Многие страны исходят из принципа, что давайте поставим плюсик, что мы её решили, пусть они там разбираются.

Но это похоже на полный идиотизм. Как можно создать государство Палестина до 2017 года при: а) поселении израильтян на западном берегу Иордан? Их что, ликвидировать? б) кто будет находиться у власти: «Фатх» или «Хамас», которые то мирятся, то воюют? Это очень серьёзный вопрос. Как можно вести переговоры о независимости государства, где есть две противоборствующие силы? Как можно вести переговоры, когда статус восточного Иерусалима – до конца не определены конкретные границы где, как, какие кварталы куда входят. Из четырёх кварталов есть один спорный, называется армянский квартал, христианский квартал. Конечно, и палестинцы хотят его взять себе, и израильтяне.

Там располагается ряд больших святынь общехристианского плана. В частности, церковь, где нашёл последнее упокоение брат Иисуса Христа апостол Иаков, первый патриарх иерусалимско-христианской церкви. Ничего это не определено. Говорят – давайте до 2017 года определим. Это значит, что будет большая война.

Если было бы до 2027 года, путём ввода миротворческих сил, создание комиссии. До 2017 года – это бредни. Не учитываются, например, интересы христианского населения. Христианское население на этой части территории резко сокращается. В Вифлееме христианское население за последние год сократилось в 5-7 раз.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Оно не учитывается, потому что христианское население не ходит с пушками.
 

С. БАГДАСАРОВ: Потому что христианское население работает, чего-то делает. Как по отношению к ним-то будет?
 

К. ФАТКУЛЛИН: В России шииты и сунниты нормально сосуществуют.
 

С. БАГДАСАРОВ: У нас в основном сунниты.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Те шииты, которые присутствуют в Башкортостане, Татарстане, Сибири, спокойно в той же мечети. Что мешает «Фатху» и «Хамасу» помириться?
 

С. БАГДАСАРОВ: Это разные вещи, это не религиозные. Это разные партии. Это один народ, просто разделённый на разные политические ориентации.

К. ФАТКУЛЛИН: Политика им мешает договориться?
 

С. БАГДАСАРОВ: Да.
 

К. ФАТКУЛЛИН: Потому что они дикие, средневековые?
 

С. БАГДАСАРОВ: Не надо обижать, оскорблять и полагать, что мы самые умные и хорошие. Это специфика палестинского населения, которая возникла в результате длительного нахождения в том числе и за рубежом. «Фатх» – это структура, которая была создана достаточно давно. Ясер Арафат её создан. А «Хамас» – это «Братья-мусульмане».

Эти противоречия имеют место быть. И было бы странно, если бы таких противоречий не было. Что касается конфликта суннитов и шиитов, то он имеет очень глубокие корни. Когда вы приводите пример России, то это совсем другая действительность. У нас шиитов мало. Это или небольшая община из Азербайджана, или из Таджикистана. Они занимаются своими делами, никуда стараются не лезть пока. У нас процесс религиозного самоосознания идёт 20 лет, а на Ближнем Востоке он никогда не прекращался.
 

К. ФАТКУЛЛИН: И не прекратится?

С. БАГДАСАРОВ: А кто вам сказал, что у нас чего-то не разовьётся? Я приводил некоторые факты, когда мы имеем место с радикализмом. И у нас тоже пока в этом направлении если сказать, что у нас всё хорошо, то у нас богатая фантазия. А кто совершал теракты на трассе «Дон», и откуда пришли террористы в Грозный? Я могу ещё примеры развивать по тому же Татарстану. Это бывшее руководство муфтията, которое пострадало. И сейчас, насколько я понимаю, в муфтияте не всё хорошо. Были проблемы с христианскими церквями. Поэтому не надо идеализировать.

Это очень опасная тенденция, которая возникла, особенно в последние десятилетия. А палестинский вопрос особый. Когда народ оказывается в расселении, возникают радикальные движения. Это может быть народный фронт освобождения Палестины марксистко-ленинский, который ничем не лучше, чем исламский «Хамас».
 

К. ФАТКУЛЛИН: Поставим здесь многоточие. Спасибо.