Новости
27.03.2024
Вечер с Владимиром Соловьёвым | 27.03.2024г.
24.03.2024
Воскресный вечер с Владимиром Соловьёвым | 24.03.2024г.
23.03.2024
Теракт в «Крокус сити холле». Лабиринт Карнаухова | 23.03.2024г.



Последние фото

 
Встреча с Послом Сирийской Арабской Республики в Российской Федерации доктором Риадом Хаддадом


Заседание Инвестиционного совета при Уполномоченном по защите прав предпринимателей в городе Москве


Встреча с Советником Эмира Катара по Национальной Безопасности Шейхом Мухаммадом Бин Ахмед Бин Абдулла Аль-Миснед


Встреча с министром обороны государства Катар Халидом аль-Аттыйя и чрезвычайным и полномочным послом государства Катар в РФ Фахадом аль-Аттыйя


с министром обороны РФ Сергеем Шойгу


V-АЯ МОСКОВСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ ПО МЕЖДУНАРОДНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

 
Лекция-встреча, Московский университет МВД России

 
Командующий вооружёнными силами армией шангал (Ирак-Езиды) Хайдар Шешо

 
Встреча с Первезом Мушаррафом, 10 президентом Пакистана


Встреча с лидером исмаилитов Ага-ханом IV

 


18 февраля 2020 года на первом заседании Инвестиционного совета при Уполномоченном по защите прав предпринимателей в городе Москве, Семен Аркадьевич Багдасаров был избран его Председателем





ИНТЕРВЬЮ:
"Восток — моя профессия"
На вопросы «Военного» отвечает директор Центра изучения стран Ближнего Востока
и Центральной Азии Семен Аркадьевич Багдасаров



Новости
01.12.2014 Исламское государство, тезисы Путина и интересы России


Хитросплетения геополитической и экономической ситуации, в которой оказалась Россия, а также новые вызовы мировой безопасности стимулируют поиск новых идей и подходов как во внешней, так и во внутренней политике. Какие векторы развития нужны сегодня Москве, почему важна реализация уфимских тезисов Путина и какую пользу нам может принести взаимодействие с международными мусульманскими организациями… Об этом и многом другом ИА IslamNews рассказал известный российский ученый, аналитик и политический деятель Семен Багдасаров.

– Семен Аркадьевич, те события, которые сегодня происходят на Украине и в других горячих точках, говорят о сложности ситуации, в которой оказалась Россия. Как необходимо России выстраивать свои отношения в многополярном мире?

– В многополярном мире нельзя опираться только на Европу и Соединенные Штаты. Россия – это христианско-мусульманская, а точнее – православно-мусульманская страна. Потому что больше всех у нас православных христиан, на втором месте идут мусульмане-сунниты. Я считаю, что Россия должна проводить целенаправленную политику взаимодействия как с православными странами, той же Грецией, так и с исламом. Причем очень важны отношения как с правительствами, так и с эффективными работающими международными организациями. Что касается исламского мира, то наши взимотношения должны выстраиваться не по принципу кто там у власти находится, суниты, шииты и пр. Это внутреннее дело любого государства. Мы должны работать с Саудовской Аравией, другими странами Персидского залива, Сирией и т.д.

 

– Видимо, недаром Москву пытаются убедить в том, что единственным нашим союзником на Ближнем Востоке является Башар Асад, лишая таким образом простора для маневра.

– Я считаю, что наш союзник не только Башар Асад. У нас неплохие отношения с руководством Объединенных Арабских Эмиратов. Россия входит в пятерку основных инвесторов в экономику ОАЭ. Мы поставляем туда вооружение, там есть другие наши интересы. Нам надо развивать отношения с саудитами. Это непросто, потому что в Саудовской Аравии существуют разные группы влияния. Есть явно проамериканские, но есть и те, кто хотели бы доставить американцам некоторые неприятности. Мы должны развивать взаимодействие с Кувейтом и с Катаром. Да, у нас с Катаром сложились непростые отношения, но почему бы нам не найти точки соприкосновения. Я надеюсь, что и руководство Катара пошло бы на это, хотя бы по причине непростых отношений со своими соседями. Мы должны стремиться к дружеским отношениям с Ираком.

– А Иран?

– Что касается Ирана, то я сторонник развития отношений с Ираном, но не в ущерб отношениям с другими государствами Ближнего Востока, в частности, со странами Персидского или если хотите Арабского залива – кому как нравится.

– Видимо, аналогичный подход нужен и в отношении Асада?

– Мы должны говорить руководству Сирии: ребята, мы вас поддерживаем, потому что поддерживаем, но и вы должны идти на уступки. Сотрудничество с другими исламскими государствами – для нас тоже необходимость. В противном случае, война будет вечная и будет уносить жизни. Поэтому, еще раз повторю, мы должны более гибко выстраивать наши отношения, чтобы не наносить ущерб ни нашей экономике, ни геополитике. И еще – наша национальная безопасность. Если США очень далеко расположены от Ближнего Востока и могут там много чего себе могут позволить, то мы такой возможности не имеем. Кстати, я считаю, что можно было много сделать именно Москве. Мы должны помочь найти нынешнему руководству Сирии компромисс. Я 3-4 года назад, когда гражданская война только начиналась, предлагал собрать в Москве всех духовных лидеров, имеющих отношение к населению Сирии, в том числе духовенство суннитов, шиитов, православных и т.д. и найти взаимоприемлемую формулу урегулирования.

– Вам не кажется, что в России такие задачи решаются ни шатко, ни валко?

– Вы правы. Это касается не только должностных лиц, но и целых ведомств, в том числе занимающихся внешней политикой, которые, зачастую, относятся к некоторым лидерам исламского мира по принципу: “а он что-то там ни то сказал”.

– Видимо, вы имеет в ввиду шейха Юсуфа аль-Кардави, который под влиянием бомбардировок сирийских городов армией Башара Асада допустил эмоциональное высказывание в адрес России, но затем, если так можно выразиться, взял свои слова обратно, тщательно разобравшись в ситуации?

– Я имею в виду скорее сам подход. По личному опыту знаю – зачастую на очень высоком уровне в профильных ведомствах путают не только Юсуфа аль-Карадви с господином Али аль-Карадаги (похожие фамилии), но и, например, езидов с исмаилитами. Это говорит о слабой подготовке.

– Так все же: нужно ли прекращать общение с шейхом Юсуфом аль-Кардави из-за его реплики?

– Шейх Карадави – личность достаточно сложная. И дело не в возрасте, он реагирует на то, что происходит в мире. Но одновременно это очень сильный богослов, являющийся авторитетом для огромного числа мусульман во всем мире. Более того он является автором концептуальных трудов, наподобие васатыи, фикх акаллият и т.д., без которых сегодня невозможно себе представить эффективную борьбу с радикализмом и экстремизмом. В свое время он пошел нам на встречу, принял участие в разработке фетв с учетом российских реалий – одна из них по проблеме наркотиков, другая – в сфере борьбы с терроризмом. Поэтому было бы непрагматично игнорировать это под предлогом: “а он сказал нам не то”.

– Вы упомянули о близости зоны потенциальных угроз к южным рубежам России. Сейчас одной из таких угроз называют “Исламское государство”. Как нам реагировать? Особенно, когда американцы якобы сбрасывают оружие курдам, а оно попадает в прямо в руки ИГИЛ…

– Да, есть феномен под названием “Исламское государство”. Да, в этом феномене виноваты американцы. Несколько лет назад я был приглашен на форум, проходивший на Сардинии. Там командующий вооруженными силами США в Восточном Средиземноморье с пафосом рассказывал, какие гигантские средства затратили американцы для создания армии и других силовых структур сил Ирака. Тогда я усомнился в способностях США создать там дееспособную армию. Когда американцы сделали, заняв Ирак? Разогнали армию Саддама Хусейна и партию Баас. И стали на пустом месте, на песке, создать новую армию? Из кого? В армии Саддама Хусейна абсолютное большинство были мусульмане-суниты. Практически все они были хорошо подготовленными офицерами, закончившими военные учебные заведения в Советском Союзе. Большинство из них – в звании полковников. Это высококлассные специалисты. И вот этих людей выгнали, превратили в никого. Я с некоторыми из них встречался в 2005-2007 годах, они говорили: “мы отомстим”. Догадайтесь, куда они пошли? Получился симбиоз высокого военного мастерства и высокого уровня идеологии, который позволяет людям идти на смерть. А тут еще война в Сирии открыла возможности мобилизационного характера, доступ к ресурсам и оружию. Вот вам результат того, что мы имеем.

– А надолго ли “Исламское государство”?

– Давайте вещи называть своими именами. Это состоявшееся государство. Открытым остается вопрос границы. Возьмут ли они Багдад, выйдут ли к Средиземному морю тем или иным путем. Ситуация очень сильно напоминает большевиков, когда все думали они пришли на короткое время и завтра исчезнут. Исчезли? Нет. Прошла эволюция. Я, кстати, не исключаю эволюцию в Исламском государстве. Мне в свое время пришлось встречаться с Первым командующим Корпуса стражей исламской революции при имаме Хомейни. Это была страшная организация: они столько людей погубили. Пресловутый глава КСИР Рафик-Дуст, что дословно переводится “товарищ друг”. И этот “товарищ друг” такого натворил, что никакому Исламскому государству и не снилось. Но уже тогда он был председателем фонда помощи обездоленным, милейшим человеком, думающим только о бизнесе.

– И отчего же зависит выбор пути, по которому пойдет ИГИЛ?

– Я думаю, в исламском государстве есть много хороших военных аналитиков. Если денежку дать вот этому и вот этому, мы можем прорваться и занять хороший кусок, и выйти, например, к порту Джейхан”, вы знаете, что это стратегически важный порт на территории Турции.

– Каковы перспективы отношений с этим “состоявшимся” государством?

– Есть два варианта. Допустим, американцы рано или поздно могут пойти на сухопутную операцию. Для этого, по словам председателя Комитета начальников штабов ВС США генерала Мартин Демпси, нужна 50-тысячная армия. Но на самом деле, я думаю, там будет 100 или 150 тысяч – так всегда бывает. Они войдут на подконтрольную ИГИЛ территорию. И дальше будет как в Афганистане. Талибан сказал: пришли – да ради бога, берите Кабул, Кандагар, а мы пойдем в сельскую местность, а потом против вас развернем тотальную партизанскую войну. Через 10-15 лет они уйдут оттуда, и Исламское государство выйдет – как сейчас Талибан выходит, только еще более мощное, сильное – и займет еще большую территорию. Второй вариант – ожесточенные боевые действия, в которых американцы потеряют не 5 тысяч, как в борьбе с Саддамом Хусейном, а 15-20 тысяч человек убитыми.

– Что должны делать мы?

– В первую очередь, мы должны обеспечить свою национальную безопасность. Нам следует очень внимательно следить за молодыми людьми, которые хотят туда ехать, и радикализироваться. Мы должны сделать так, чтобы люди, которые туда выехали, к нам не возвращались. Нам нужно сотрудничать в борьбе с терроризмом не только с Багдадом и с Дамаском, но и с иракским и сирийским Курдистаном, помогая не только гуманитарно, но и вооружением и другими средствами. Наконец, мы должны быть основным государством, которое старается помирить противоборствующие стороны. Я в свое время говорил, что с Талибаном надо тоже налаживать контакт, что сейчас делают американцы. Что значит Талибан? Главный военный советник Муллы Омара был Шахнаваз Танай, который учился у нас в России. Это он разрабатывал боевые операции. Я знаю, что в 90-х годах многие командиры подразделений и частей армии Талибана были выпускниками наших военных вузов. Поэтому они хорошо воевали. Надо искать контакты с этими людьми. Кстати в Исламском государстве тоже много людей, которые говорят по-русски. Не только, которые приехали из России, но и офицеры армии Саддама Хусейна. Тут надо гибко подходить и работать в правильном русле. И главное, как мне кажется, мы должны выработать четкую политику внутри своей страны, особенно в мусульманском вопросе.

– Что вы имеете в виду?

– У нас любят декларировать, например: России нужны свои престижные мусульманские вузы. И где эти вузы? Я не вижу. В исламе, как и в любой другой религии, большую роль играет богослов. Если он авторитетный – к нему идут учиться. Если в одной мечети имамом будет выпускник Аль-Азхара, а в другом – Казанского исламского университета, куда пойдут верующие мусульмане? Конечно к тому, кто закончил Аль-Азхар. Если мы создаем в Казани, Уфе, Грозном, Махачкале исламские вузы, давайте туда пригласим каких-то известных богословов. Так делалось в Алжире, в Казахстане. Тогда авторитет вуза будет высокий, а его выпускники получат хорошее престижное образование. Кроме того, мы должны пользоваться поддержкой международных мусульманских структур, того же Всемирного совета мусульманских ученых, которые готовы нам помогать. Если господин Карадаги выступил на “России-24″ и дал критическую оценку радикализму, это стоит больше, чем все наши пропагандисты вместе взятые будут говорить. Пользуясь случаем, хотел бы поблагодарить представителя ВСМУ в России д-ра Луая Юсефа, который прилагает усилия для развития деятельности Совета в России и просвещения российских мусульман. Давайте, наконец, создадим как в Европе академию фикха, пригласим туда уважаемых людей, и это будет наша академия.

– Вы считает, что это существует только на уровне деклараций?

– Я не вижу конкретики. Может, вы видите? Можно так делают, что не видно просто?

– Конференции проводятся, фетвы принимаются…

– Этого не достаточно. Социализация российского ислама, о которой говорил президент, будет достигнута тогда, когда мусульмане действительно почувствуют себя в России полноправными гражданами, наряду с православными. Не только в плане каких-то там конституционных прав и норм, но и в плане религии. Фетвы – это, конечно, хорошо. Но они, как правило, известны очень узкому кругу людей, так как не имеют такого отголоска в прессе, как, например, мероприятия Русской православной церкви, которые широко освещаются центральным телевидением. Шейх Али аль-Карадаги только один раз появился на центральном телеканале. Согласись, это большой минус. Если бы мы эти конференции освещали, как нечто очень важное, тогда и эффект был бы большой. А сегодня это носит достаточно локальный характер, особенно с учетом размеров нашей страны.

– Тогда, видимо, станет меньше людей, которым объяснили, что надо присоединиться к ИГИЛ?

– Конечно. Тогда молодежь сможет подумать, сопоставить: зачем мы поедем в ИГИЛ, они же нарушают предписания так далее. Вот это – практические шаги. Тем более что это уже подтвердило свою эффективность в той же Киргизии, где я был участником примирительных процессов.

– Некоторые говорят, что вообще никакой диалог не нужен. Все салафиты – это экстремисты, а у нас некий “традиционный ислам”. Давайте этих людей будем сажать, убивать и так далее. Как вам такая позиция?

– Когда вы едете в Объединенные Арабские Эмираты, основная масса населения там мусульмане салафиты и ваххабиты. Но там комфортно. Все, кого я знаю, говорят: я хорошо отдохнул. А вопрос – тебе мешали ваххабиты? – я даже не задаю, потому что они даже не знают, как их отличить от других. Но это же страна, где салафизм, и… никаких проблем. Салафит салафиту рознь. Если ты салафит, но ты выступаешь за мирный диалог, за мир в России – нормально. Если ты призываешь к вражде и беспорядкам, тогда с тобой надо поступать соответственно законам РФ. Это важный вопрос, и мы должны хорошо разбираться в нем, а не вести себя как крестоносцы, которым католическая церковь приказала убивать всех подряд – мол, Господь сам разберется. Но я боюсь, что такого анализа у нас пока не существует, а это, как мы видим, чревато серьезными проблемами.